Звукорежиссеры на Artmasters-2023

Автор: Анатолий Вейценфельд

Национальный чемпионат творческих компетенций Artmasters прошел в Москве в 4-й раз. Звукорежиссеры участвуют в нем самого начала. В 2020 и 2021 годах конкурс проходил в концертной специализации, в 2022-м работали студийные звукорежиссеры, в нынешнем году организаторы вернулись к концертной практике.

Автор этих строк вместе с Председателем Гильдии звукорежиссеров Российского музыкального Союза Марией Соболевой был линейным экспертом (членом жюри) на первых двух конкурсах (главным экспертом – председателем жюри был ушедший из жизни в начале года Владимир Овчинников). Рассказ о Конкурсе 2021 года можно прочитать здесь https://audio-producer.ru/events/zvukorezhissery-na-artmasters-2021/ (В этой статье есть и ссылка на статью про первый конкурс 2020 года).

В этом году руководить экспертной группой было предложено известному звукорежиссеру Софье Кругликовой, и состав жюри, музыкальный формат и содержание этапов конкурса определяла она. А мы с Марией Соболевой участвовали в качестве т.н. «экспертных зрителей» в оценке работы конкурсантов на финальном этапе – собственно концерте. Мероприятие на этот раз проходило в зале Театра мюзикла, использовалась консоль DiGiCo.

Если, как знает читатель из статьи по ссылке выше, в прежние годы конкурс представлял собой выступление большого джазового оркестра (биг-бенда) – легендарного Оркестра Георгия Гараняна и трех выступающих по очереди джазовых певиц (в 2021 году еще и при участии бэк-вокального трио), то в этом году была сделала ставка на музыкальный жанр, который принято называть довольно размытым определением «русский рок». Работать на сцене пригласили московскую группу «Старый приятель», исполняющую лирический поп-рок.

Однако после джазового состава в 20 человек устраивать конкурс звукорежиссеров на основе стандартного рок-квартета было бы странно – хотя бы с точки зрения сложности и трудоемкости работы звукорежиссеров. Поэтому к группе присоединили два клавишных инструмента, струнный квартет, аккордеон и духовую секцию (труба, тромбон, саксофон и флейта). Для присоединенных инструментов были сочинены аранжировки, дополняющие основной материал группы, состоящей из двух гитар, баса и ударных.

Участников финала, как и прежде, было 10, и мы с удовлетворением отметили, что в конкурсе участвуют двое финалистов наших прошлых конкурсов, один из который, Евгений Голубев, был также победителем Конкурса им. Бабушкина в 2020 году. Еще один участник нынешнего финала, Яков Злобин – победитель Конкурса им. Бабушкина 2022 года.

Условия проведения соревнования в техническом отношении тоже изменились. Раньше участник полностью формировал на свое выступление райдер, т.е. набор микрофонов (марки и модели), их расположение на сцене и т.д., поэтому от номера к номеру, от участника к участнику микрофонное решение полностью менялось. Смена микрофонов, перемещение при необходимости микрофонных стоек, перекоммутация каналов и т.д. происходили в перерыве между номерами, а точность и скорость этой работы также оценивалась экспертами.

Но теперь набор микрофонов и их расположение были установлены заранее и у всех участников были одинаковы. Можно было только немного приподнять или опустить отдельный микрофон. Влияло ли такое решение на разнообразие звучания в разных песнях – можете предположить сами.

Однако и паузы между номерами стали короче, что, впрочем, важно для концерта, но не так уж существенно для конкурса, проходящего в отсутствие зрителей в зале. Кстати, в 2020-2021 годах публики в зале тоже не было, и мы об этом очень жалели. Но тогда это объяснялось пандемическими ограничениями, сейчас же театры и концертные залы работают с полной загрузкой, и почему бы не пустить публику в зал, создав соответствующую атмосферу настоящей концертной работы? Или это отвлекало бы конкурсантов?

Количество акустических источников, подлежащих микрофонному съему, было уменьшено по сравнению с конкурсами прошлых лет: 4 смычковых инструмента, 4 духовых, аккордеон (все смычковые, духовые и аккордеон снимались микрофонами на прищепках), ударный сет, 3 вокальных микрофона (поющие гитарист, басист и иногда барабанщик). Гитары и клавишные шли в линию через DI-боксы.

Еще одно облегчение для участников, да и музыкантов – в этом году звукорежиссеры были избавлены от принудительной «коллаборации» с другими специальностями на концерте. Участвовавшие в финале впервые, естественно, об этом не знали, а вот те, кто уже бывал финалистом, сразу это отметили. Еще бы, никаких ослепительных световых «чудес» от коллег-световиков и тем более никаких танцоров на сцене – ничто уже не отвлекало звукорежиссеров от работы за микшерной консолью.

Еще важное различие в работе звукорежиссера происходило из различий музыкальных жанров. Большой акустический состав, с одной стороны, сложен для звукосъема, выстраивания тонального баланса и обеспечения детальности фактуры, с другой стороны, как профессиональный коллектив с проверенными временем оркестровками, создает музыкальный баланс как бы сам по себе.

В случае группы с добавленными акустическими инструментами, искусственно встроенными в рок-фактуру, и баланс приходится выстраивать тоже искусственный. К тому на одни песни «Старого приятеля» квази-оркестровая фактура ложилась относительно органично, а с другими сочеталась очень слабо. И в этом не было бы ничего страшного, если бы речь не шла о конкурсе, участники которого должны быть в одинаковых условиях. А здесь «кому-то повезло, а кому-то нет», как пелось в старой песне.

Еще один момент, связанный с различиями конкурсов разных лет, заключается в вокальной стороне звучащего материала. С джазовым оркестром пели высококлассные профессиональные вокалистки с поставленными большими голосами. В рок-музыке такие голоса редкость, и в приглашенной группе таких вокалистов не было и нет, там звучат обычные для наших рок-групп полубытовые голоса. Таким вокалом у нас никого не удивишь, это уже давно стало нормой, но для звукорежиссера работа с таким вокалом – вещь непростая, ведь нужно вытянуть их по громкости на звуковую «авансцену», и еще и постараться найти и показать какие-то краски голоса… а если их там нет? Тогда их надо создать, а вот это уже гораздо более сложная задача для звукорежиссера.

В силу того, что звукосъем во всех номерах был одинаковым, радикальной разницы в звучании песен не было. Песни звучали по-разному только в силу разного подхода конкурсантов-звукорежиссеров к миксу. Кто-то ориентировался скорее на легкую поп-музыку, кто-то старался приблизиться к более тяжелым формам-рока. И то и другое вполне допустимо, тут оценка лучше-хуже носит чисто субъективный характер, а мы старались оценивать технические аспекты создаваемого звукорежиссером саунда.

«Экспертным зрителям» были розданы оценочные протоколы из пяти пунктов, вполне стандартных, за исключением параметра «Пространственное впечатление», уместного при оценке фонограмм, но не при живом звучании в зале (поэтому мы в свое время этот параметр исключили из протоколов для оценки живого звука). В ходе проставления оценок прямо во время прослушивания (а иначе и нельзя) постепенно стали вырисовываться как фавориты, так и те, чья работа нравилась меньше. (Уточню, что никакие «совещания» между экспертными зрителями не допускаются, каждый заполняет свой протокол в одиночку)

Уже после сдачи протоколов организаторам мы (несколько экспертных зрителей) обсудили впечатления, и я с удовлетворением отметил, что претендент на первое место у нас один и тот же. Это указывает на объективный характер нашего судейства.

Итак, наибольший балл набрал звукорежиссер из Якутска Ренат Максутов, «ветеран» конкурса. Он участвовал в финалах Чемпионатов 2020 и 2021 годов, поднимаясь все выше по оценкам, и вот наконец, заслуженный триумф (отрыв от второго места составил 20 баллов)! Здесь надо отметить, что победитель конкурса 2021 Андрей Никулин был также из Якутии (г. Нерюнгри). Стоит задуматься над столь высокими показателями звукорежиссеров из Якутии…

Второе место занял москвич Яков Злобин, как уже указывалось, победивший на Конкурсе им. Бабушкина в 2022 году. Такие высокие результаты и в студийной звукозаписи, и в концертной работе – редкость, указывающая на прекрасный уровень профессиональной подготовки недавнего выпускника Академии им. Гнесиных.

Третье место занял москвич Егор Зыкин.

Судя по финальному протоколу, разброс оценок у жюри и экспертных зрителей все же был. Так, я второе место отдал выпускнице ИСИ Екатерине Тарасовой, и не без удивления обнаружил, что у нее уверенное второе место также у всех других экспертных зрителей. Но увы, основное жюри оценило ее работу весьма невысоко, так что в итоге она оказалась на 5 месте. Ну что поделать, конкурс есть конкурс…

Я задал победителю конкурса Ренату Максутову вопрос – когда ему было сложнее работать, в прошлые годы или на нынешнем конкурсе. По его словам, в этом году было посложнее, «биг-бенд акустически уже звучал круто на сцене, главное было не испортить, здесь же нужно было балансировать разнородные части». Его мысль понятна, хотя «сам про себе хорошо звучащий биг-бенд», тем не менее, тоже звучал у кого как, и кто-то оказывался на первом месте, а кто-то на последнем.

Итак, Чемпионат прошел, организаторы наработали новый опыт, посмотрим, каким будет конкурс звукорежиссеров в следующем году…